Столетию 1921-го года посвящается))) Двадцать первый год Когда Эллен Вест убивала себя при помощи яда, Она, вероятно, знала точно, что жить – не надо. Поужинала спокойно – за много лет впервые Ей было так хорошо. На простыни голубые Она невесомо легла, ни о чём больше не беспокоясь. Где-то вдали шёл пассажирский поезд То ли из Цюриха в Берн, то ли, может, из Берна в Цюрих. Солнце садилось, вокруг разливая сурик; Щурились пассажиры, любуясь в окно закатом И тем, как красиво тени лежат на холме покатом. Только солидный мужчина плотнее задёрнул шторы И углубился в чтение. Досужие разговоры Он отказался вести – и был, несомненно, вправе. На нос надев очки в тонкой стальной оправе, Перечитывал письма – строки чернильно-синие: «…Знаешь, Карл, я, наверно, вернусь в Россию. Там – не поверишь – сейчас всё совсем иначе: Новые люди, смелые цели, удивительные задачи. Впрочем, закончу: и так получилось длинно. С глубоким почтением…» Подпись внизу – «Сабина». Карл отложил письмо: какое нелёгкое бремя! Вряд ли он знал, что в это самое время В Мюнхене собрание, вопрос чрезвычайно важный. Воздух в зале густой, от напряжения влажный, Шум обсуждения, споры в дыму табачном. Кто-то один вдруг, усмехнувшись мрачно, Гасит окурок, вскакивает, выбегает прочь – и В спину летят слова: «Введение диктаторских полномочий…» Господи, сохрани нас всех! А поезд всё мчится, мчится… Эллен Вест спит. С ней ничего уже не случится. 18.09.2021 г.

Теги других блогов: история поэзия литература